|
Часть 3 |
Часть 3
День 22
18.08.2005 г.
Провожаем детей. Они с Баской направляются через Эрдэнэт и Дархан в Улан-Батор, потом поездом до Улан-Уде и в Москву самолётом. А наш с Леной путь лежит к озеру Хубсугул.
Дороги вокруг Булгана знакомые. Хочу проехать через бывший военный полигон, где стоптал в своё время не одну пару сапог. На очередном перевале встречаем мотоциклиста на ИЖе. У него кончился бензин. Беспечность монгольских водителей иногда просто обескураживает. Что стоит заглянуть в бак перед выездом? Непонятно. Впрочем, они не куда не спешат и видимо, всегда уверены, что помощь придёт.
Наливаю в пластиковую бутылку немного масла и доливаю до верха бензином. До Булгана ему хватит. Счастливого пути!
Дорога на полигон пересекает два ручья. Их так и называли: «Первый ручей» и «Второй ручей». Первый совсем маленький, а в достаточно большом втором ловили хариусов и ленков. В устье «Второго ручья» также неплохая рыбалка и однажды я поймал там хорошего тайменя.
Первой из бывших полигонных сооружений нам попадается войсковое стрельбище с директрисой БМП. Пункт управления (вышка) в хорошем состоянии. Рядом несколько кошар.
Подъезжаем к танкодрому. Вышка тоже на месте, только второй этаж разобран. На первом под замком какой-то арат хранит свой скарб. Недалеко загон для скота. Кое-где можно обнаружить следы былой боевой подготовки: окопы, гильзы, снаряды-болванки.
Сохранился макет колейного моста.
Через это препятствие мы с моим другом Володей Дащенко по очереди перепрыгивали на танке. Мост стоит на пригорке, как следует разогнаться не удавалось, и полноценного полёта не получалось. (Видео – 1,2 Мб) Ещё один трюк: заехать на мост с закрытым люком, остановиться, развернуться в три приема и съехать со стороны, откуда заезжал. Кроме меня этот номер больше никто не проделывал. Наверное, потому, что никому больше в голову эта бредовая идея не приходила. J
Макет колейного моста довольно сильно разрушен и я не стал пытаться преодолеть его на УАЗике. С возрастом ума становится больше, однако.
Дальше направляемся к бывшему полевому лагерю, в котором я провёл около двух лет, командуя взводом учебно-боевых танков. Вся бронетанковая техника делиться на учебную, учебно-боевую и боевую группу. В линейных частях учебной группы вообще не было. Боевая стояла на хранении и использовалась только на крупных учениях. Учебно-боевая несла на себе основную нагрузку повседневной боевой подготовки, но при этом должна была в случае чего выполнять боевые задачи.
Ох, нелёгкая это работа, скажу я вам, содержать в нормальном состоянии танки, которые кто только не мучает, причём в самой извращённой форме. Поэтому в «учебники» (так называли экипажи учебно-боевых машин) старались подбирать бойцов потолковее, более-менее соображавших в технике, бывших механизаторов, трактористов. Через полгода парни набирались опыта, и такая серьёзная операция, как замена двигателя не представляла для них серьёзной проблемы. Умудрялись «перекидывать движки» за ночь. Служба у «учебников» была не легкая, но обратно в полк никто не просился: лучше заниматься делом на полигоне, чем ходить в наряды через день.
«Учебником» я стал не сразу, сначала командовал обычным танковым взводом. Время стерло из памяти имена и лица многих моих солдат, но первых запомнил. Особенно своего толкового замкомвзвода старшего сержанта Владимира Карпова, и старшего механика-водителя Николая Сасикова из деревни Занины Починки Рязанской области. Коля Сасиков, однажды на учениях, разогнавшись на спуске, не смог вовремя повернуть и чуть не раздавил УАЗик зампотеха дивизии, наблюдавшего на повороте за порядком в колоне. Спасло мастерство водителя, в последний момент УАЗик просто выпрыгнул из-под гусениц. До сих пор помню мурашки по спине…
В бывшем лагере - обвалившиеся каменные стены пункта технического обслуживания, как и в гарнизонном городке всё металлическое срезано. В куче мусора обрывки пулемётных лент, стреляные гильзы.
Проехали на директрису - танковое стрельбище. Три вышки разрушены до основания. Порадовало то, что дороги, по которым прошла не одна тысяча танков, и которые казалось, останутся незаживающими шрамами в степи навсегда, полностью заросли густой травой, как будто их никогда и не было. Хотя из космоса их хорошо видно. Скорее всего, космические снимки достаточно старые.
Движемся по едва заметной «дороге руководства» в северном направлении, именно в этом направлении проводились все учения. Проезжаем «передний край обороны». В этом месте стояла наша рота на очередных дивизионных учениях с боевой стрельбой. Была поставлена задача: оборудовать для всех танков окопы. Наши танки были оснащены лопатами самоокапывания, типа бульдозерных отвалов, но опыта их использования у личного состава не было. Через час треть лопат в полку были покорёжены о монгольские камни. Мой ротный Анатолий Лабутин (с которым встречался в Челябинске), человек весьма хозяйственный и бережливый, не мог допустить порчу боевой техники, и рытье окопов для всех машин роты было поручено «учебникам». Помню лично, «без шума и пыли» и механического ущерба вырыл три или четыре окопа, один из которых возле дороги хорошо запомнил, потому что именно из него мой танк вёл огонь прямой наводкой по условному противнику. Окоп хорошо сохранился и «Эспаньола» смотрится в нём вполне по-боевому, только пушки не хватает J.
Подъезжаем к развилке. Налево вверх на перевал уходит короткая дорога на «комдивский» ручей. Через перевал до ручья около 10 километров, а в объезд почти 100. Перевал достаточно крутой, но его главное коварство в верховых болотах. На мотоциклах мы проходили этот перевал достаточно легко. Однажды наш комбат, тоже большой любитель рыбалки, решил съездить на ручей на «легковом шестиколесном Урале с утеплёнными дугами» - так мы в шутку называли Урал-375, так как ездили на нем на полигон и летом и зимой в -40 в кузове, часто без тента, но дуги (для тента) стояли всегда. J «Легковой шестиколёсный…» в плане проходимости - машина серьёзная, но водитель был молодой и неопытный. В итоге «сия пучина поглотила ея в один момент». В лагерь «учебников» (10 км) был послан гонец за танком для выдёргивания Урала. Часа через три танк прибыл, но и его «засосала опасная трясина». Второй танк постигла та же участь, кроме того, сразу после перевала у него полетела (в смысле – сломалась) бортовая передача, и он застрял в узком месте, загородив единственный путь. Коварное болото крепко держало свою добычу: только через пару недель, настелив гать и с помощью танкового тягача, собрав полиспаст на 75 тонн, удалось освободить пленников лесного перевала. Всё это время экипажи жили в импровизированном лагере возле машин, а по ночам прятались от волков в танках. Эвакуационная эпопея сделала непроходимым перевал для любой техники, кроме мотоциклов. Нам, «мото-рыбакам», это было на руку: меньше народу – больше кислороду, то есть рыбы!
Останавливаемся. Это северная граница бывшего полигона. Кроме того, она и самая высокая, метров на 200 выше южной. Отсюда, со стороны «противника», великолепный вид.
Мы сворачиваем вправо на объездную дорогу, через два часа пересекаем «комдивский» ручей и уходим на северо-запад.
Дорога пролегает вдоль ручья по живописной долине. Леса становиться больше и он гуще. Много цветов. Встречаются эдельвейсы. Не зря эти места называют Монгольскими Альпами.
Впереди показались песчаные барханы. Это не пустыня, а песчаный берег самой крупной реки Монголии – Селенги. Заплатив на кордоне очередные 500 тугриков, пересекаем её по капитальному железобетонному мосту.
На перевале необычное обо – из сушняка. Подносим духам свои скромные дары и просим благосклонности на их территории.
Заночевали в гостинице Хутаг-Ондора. В гостинице работает молодая семейная пара, родственники хозяев. Ребята приняли нас очень радушно.
Вскоре был готов ужин, мы традиционно сытно перекусили, посмотрели по телевизору монгольские передачи и легли спать.
День 23
Сегодня наша цель – Мурен. В северных районах Монголии распространено земледелие. Много леса и вместо юрт чаще попадаются дома из брёвен. На полях встречаем много журавлей.
На обочине стоит Хёндэ: прокололи покрышку, запаска тоже пробита, насос сломался. Достаю инструменты, компрессор. Пока водитель монтирует колёса, знакомимся с пассажирами. Коренастый монгол хорошо говорит по-русски. Он с семьёй возвращается с отпуска, который проводил на родине в Мурене. Работает инспектором пожарной охраны на горно-обогатительном комбинате в Эрдэнэте. Капитан. Маленький сынишка капитана не желает сидеть, сложа руки, когда происходит такое захватывающее действо, как замена колеса, и изо всех сил старается помочь.
Колёса отремонтированы и подкачаны, и мы снова продолжаем свой путь. Около полудня проезжаем мимо горы, похожей на гребень набегающей волны.
Интересно было бы забраться на УАЗике по пологому склону на вершину! Увы, времени на восхождение или «возъезжание» нет, оставим эту интересную затею на следующий раз.
Перед Муреном перевал со стелой и бронзовым оленем. На шее оленя красивый голубой шарфик, который ему очень идёт. Возле обо много костылей, видимо добрые здешние духи способствуют скорейшему исцелению от переломов и вывихов.
Часам к 18-ти прибываем в Мурен.
Заправляемся под завязку и ещё канистру в запас. Поскольку это последний крупный населённый пункт на нашем пути, тратим оставшиеся тугрики на сувениры и монгольскую водку в местном универсаме. По сравнению с восьмидесятыми годами ассортимент монгольской алкогольной продукции значительно расширился. Раньше было только два сорта монгольской водки: «Архи» по 27 тугров и «Монгол Архи» по 35, причем по 27 лучше было не покупать, а «Монгол Архи» по качеству был близок с «Столичной». Теперь не хватит пальцев, чтобы пересчитать количество разнообразных марок монгольской огненной воды. Баска рекомендовал нам несколько хороших, из которых я запомнил только водку «Чингиз Хан».
К литровой ёмкости «Чингиз Хана» по совету продавца прикупили ещё несколько разных бутылок для друзей. Купленная попутно коробочка любимых штурманом конфет «Рафаэлло» при пересчете оказалась в полтора раза дешевле, чем в Москве.
Заночевали в комнате гостевого дома. Это обычная трехкомнатная квартира в кирпичной пятиэтажке. В двух соседних комнатах разместились американцы, вернувшиеся с Дархатской котловины. По их словам, до цели своего путешествия они не добрались из-за бездорожья.
День 25
Отъехали немного от Мурена и машина начинает «козлить» передком. Останавливаюсь, осматриваю амортизаторы. Так и есть: монгольские дороги потребовали очередную жертву - передний левый амортизатор остался без нижнего уха.
Вместо погибшей «Плазы» ставлю обратно масляный амортизатор, который заменил перед Баянхонгором. Теперь у меня с одной стороны газонаполненная «Плаза», а с другой штатный масляный амортизатор. Непорядок, конечно, но делать нечего. Стоим недалеко от аэродрома. Прямо над нашими головами с ревом взлетает АН-24.
Едем по красивой местности. Много цветов, хотя и осень близко. То там, то тут поодиночке и целыми стадами бродят мохнатые яки.
В полдень останавливаемся у кордона на границе Хубсугульского национального парка. Проезд стоит 6000 тугриков. Нам вручают въездные билеты и фирменные мешки для мусора.
Рядом небольшая сувенирная лавка. Лена захотела взглянуть «одним глазком», что там продают. Сначала одним, потом другим, потом обеими, потом глаза разбежались, потом два раза возвращалась к машине за деньгами и, наконец, часа через полтора последние тугрики, а с ними и немного баксов было истрачено на красивые джемперы из верблюжьей шерсти, и мы смогли продолжить наше путешествие.
Дорога идет по зелёной долине реки Эгийн-Гол, единственного стока озера Хубсугула. Эгийн-Гол впадает в Селенгу, а она в свою очередь в Байкал. Хубсугул еще называют младшим братом Байкала. Оба озера схожи по происхождению, строению, чистоте воды и по красоте. Правда, омуля в Хубсугуле нет.
Подъезжаем к мосту через Эгийн-Гол недалеко от города Хатгала. В сам Хатгал решили не заезжать, нам там вроде нечего делать. Навстречу нам идёт бородатый мужчина не монгольской наружности с двумя подростками. У всех в руках спиннинги. Рыбак рыбака видит... Останавливаюсь, открываю дверь:
- Привет! Ну чё, клюёт?
В ответ слышу что-то вроде:
- What you speak?
Та-ак, опять не наши L. Продолжаем на английском. Наши собеседники американцы, живут уже второй год на берегу Хубсугула в деревянном доме всемером: муж, жена и пятеро детей. Им здесь очень нравится: уезжать не собираются, отсутствие цивилизации не мешает, скорее наоборот. Дети занимаются в семейной школе. Сегодня рыбу не поймали, обычно всегда с уловом. Сказали, что в основном ловится форель. Думаю, что форелью они называют ленка, эти рыбы очень похожи. Таймень в Эгийн-Голе встречается редко, в небольших восточных притоках его больше. Туда, куда мы направляемся, дорога очень плохая, из-за дождей реки можно не переехать. Пока разговариваем, на берегу замечаю ещё одного рыбака, ловящего нахлыстом. Подозреваю, что это тоже был не россиянин. Желаем удачи словоохотливым американцам.
Далее развилка. Дорога прямо ведёт в Хатгал. Нам направо через мост. Останавливаемся после моста на левом берегу и полчаса любуемся быстрой прозрачной водой Эгийн-Гола.
Выезжаем на дорогу, ведущую по восточному берегу Хубсугула к поселку Ханх, расположенному на северном берегу озера. Дорога имеет статус федеральной, об этом говорят кое-где сохранившиеся километровые столбы.
Проезжаем очередную долину естественных каменных скульптур. Красиво!
На небольшом перевальчике возле дороги краем глаза замечаю что-то очень знакомое. Надо же, жарки! Два ярко-оранжевых цветка. Лена ахнула: «Они нас ждали!».
Сейчас совсем не время для этих весенних цветов. В мае их красивые бутоны покрывают сплошным оранжево-изумрудным ковром лесные перевалы. Я часто привозил жене и детям небольшие букетики жарков или огоньков, как их ещё иногда называют.
Правда, они почти не пахнут. А сильно пахнут степные красные лилии, которые во множестве расцветают в июне.
Вечереет. Идет дождь. Дорога становится всё хуже. Еле тащимся по глинистой колее. (Видео – 1,6 Мб) Трава скрывает торчащие из земли валуны. Стараюсь ехать осторожно, но всё равно пару раз чувствительно прикладываюсь картером переднего моста.
Пора становится на ночлег. Вот неплохое место: бухта километра полтора шириной с галечным пляжем. Медленно ползём к берегу. Полчаса, пока идет приличный дождь, сидим в машине. Дождь немного стихает. Решаем спать в УАЗике. Выгружаю часть вещей, накрываю тентом, накачиваю матрас. Дождь стихает.
Пока штурман занимается ужином, . забрасываю блёсенку и тут же вытаскиваю ленка. «Будешь готовить?» «Нет». Ленок снова обретает свободу.
Дождь кончился, ветер стих. В стороне ушедшего дождя красная вечерняя радуга.
Последние лучики заката отражаются в воде. Романтический ужин в свете налобных светодиодных фонариков. По 100 грамм «Охотничьей» не ради пьянства, а здоровья для. Из динамиков - тихий, но задорный голос Андрея Макаревича:
«Ах, графиня, уедемте лучше в Абхазию,
Предаваться любви среди горных орлов…».
Не знаю, не знаю как там, в Абхазии… На берегу Хубсугула тоже не плохо…
Хотел сказать: тоже водятся горные орлы. Вот.
День 26
Не
зная броду, не суйся в воду
(русская пословица)
Погода вновь нас балует. Солнышко, ветра нет. Насекомых тоже.
С утра первым делом спиннинг в руки добывать завтрак. Ленки и хариусы выстроились в очередь за серебристой вращающейся блёсенкой Blue Fox № 3. Вываживаю штук пять, остальным вынужден отказать: «Не расстраивайтесь, приходите в следующий раз!»
На берегу полно грибов – хоть косой коси. Жаль, что Танечка не видит это грибное изобилие. Она большой любитель «третьей охоты». Тепло, даже жарко. Купаемся, снова устроили небольшой дикий пляж.
Пора выдвигаться. Собираемся нехотя, но запаса времени, увы, нет. Почему отпуск такой маленький? Пожить бы здесь недельку-другую!
После обеда с нескрываемым сожалением трогаемся дальше.
Дорога ещё хуже, чем вчера. (Видео – 0,5 Мб) На первой пониженной медленно карабкаюсь между деревьями на перевал по болотистой колее, усыпанной валунами. Расход топлива по компьютеру уже перевалил за полсотни литров на 100 км, и продолжает расти. Наконец компьютер, подумав, успокаивается на цифре 85. Прикидываю расстояние и запасы и понимаю, что может не хватить. Такая перспектива не радует. Успокаиваю себя тем, что дальше дорога пойдет под уклон, станет лучше, и расход снизится. Но дорога с перевала еще хуже, и компьютер снизошёл всего лишь до 75. Зато если кончится бензин, будет уважительная причина пожить ещё на Хубсугуле.
Уже около получаса наблюдаем впереди прыгающую в колее УАЗик-буханку. Постепенно её настигаем. Буханка останавливается на небольшой насыпи перед мостом и перегораживает проезд. Пассажиры вываливают наружу. Подъезжаю ближе, останавливаюсь и подхожу посмотреть объезд и узнать, не нужна ли помощь.
Здороваюсь:
- Сан Байнуу!
- Сан Сан Байнуу!, отвечают улыбаясь, потом один по-русски:
- Здравствуйте!
- Здравствуйте! Чем могу помочь?
- У нас полетела коробка.
Ох, уж это пернатые детали, летают не вовремя…
- Увы, таких запчастей у меня нет.
- У нас к Вам большая просьба. Одному нашему сотруднику очень надо быть утром в Ханхе. Вы не могли бы его подвезти?
Хоть по графику мы должны были сегодня добраться до Ханха, я, честно говоря, не горел желанием продираться ночью по лесной дороге и уже подумывал об ещё одной ночёвке где-нибудь на берегу озера. Если мы возьмем попутчика, то о ночевке придется забыть. Собеседник смотрит на нас с надеждой: видимо действительно важное дело. Делать нечего, надо помогать. Говорю:
- Задние сиденья на нашей машине сняты, и если его устроит ехать среди вещей, то - пожалуйста.
Наивно надеяться, что монголов, привыкших ездить в УАЗике по 12 человек, испугает отсутствие заднего сиденья. Пока сотрудник, одетый в спортивный костюмчик, вытаскивал вещи из буханки, я прошёлся по болоту в поисках объезда. Видя мои изыскания, мой монгольский собеседник предупредил:
- Местные не советуют там ехать, можно застрять.
«Местные» в его устах звучит как-то странно. А он тогда кто? Не местный? Это мы с Леной не местные. Живо представляю, как на обочине лесной дороги на восточном берегу Хубсугула, возле обездвиженного УАЗика стоит семейная чета Беспаловых и, протягивая канистру, жалобно напевает: «Мы сами не местные. Поможите, кто сколько сможет…». Весёленькая картинка, нечего сказать! J
Оборудую из спальников подобие сиденья. Наш пассажир вполне доволен предоставленными ему условиями. Трогаемся дальше. На очередном перевале стоит застрявший в болоте гружённый КрАЗ.
Возле костра человек пять. Ждут помощь уже пятые сутки. Продукты кончились. Ночью сыро и холодно. Выгружаем и отдаем им все наши запасы продовольствия, в придачу - одну из подарочных бутылок архи. Взамен монголка подарила нам полведра брусники.
Стемнело, накрапывает небольшой дождик. Преодолел уже около полдюжины бродов. Подъезжаю к очередному. Поток достаточно быстрый, в свете фар вижу выездную колею на противоположном берегу. Храбро заезжаю в воду. Неожиданно «Испаньола» как будто ныряет, фары на секунду уходят под воду. Глубоковато, однако. Но вроде всё нормально: выезд вот уже совсем рядом, и вдруг машина резко останавливается. Прибавляю газу. Без толку, чувствую, что колеса копают, но машина ни с места, как будто кто-то её держит за фаркоп. В ногах хлюпает.
«За что Герасим утопил Му-Му, я не пойму…» - сквозь шум воды актуально вопрошает из динамиков «Несчастный Случай». Неправда Ваша… Никто никого не топил… Двигатель исправно работает, свет горит. У нас ещё есть лебёдка и хайджек.
Пячусь потихоньку назад, но буквально за полметра до берега та же картина УАЗик останавливается, как будто упершись в стенку. Ну что ж, самое время провести инженерную разведку водной преграды. Где-то в багаже лежит подаренный другом-сапёром костюм понтонёра, джиперы называют эти резиновые колготки несерьёзным словом: вейдерсы. Но искать это резинотехническое изделие в багажном бардаке сейчас дохлый номер, да и ноги уже мокрые, поэтому открываю дверь и по пояс погружаюсь в холодную воду. Обхожу машину, сильный поток сбивает с ног, окунаюсь с головой. Подбираюсь к берегу, и всё становится понятно: прошёл сильный дождь, вода вымыла под обоими берегами вертикальные метровые ступеньки, а колея, которую я в свете фар принял за брод, довольно старая, можно сказать прошлогодняя. Когда въезжал, то просто спрыгнул с уступа, а на выезде упёрся бампером. Машина оказалась в ловушке крутых вертикальных берегов. Чтобы не двигаться против потока, немного ниже по течению нахожу участок достаточно пологого берега. Плюхаюсь за руль и через некоторое время понимаю, что если сесть мокрой… штанами на сиденье, но оно (сиденье) тоже будет мокрым. Мог бы и раньше сообразить: кандидат наук, как-никак. J
Без проблем выбираюсь по найденной аппарели на сухое место. Открываю двери, вода из салона стекает на землю. Часть вещей промокла. Я на своей шкуре в очередной раз прочувствовал всю силу и правоту русского фольклора: «Не зная броду, не суйся в воду». Поздно соображаю, что не догадался достать ни камеру, ни фотоаппарат, чтобы запечатлеть наше небольшое водное приключение. Привожу фото аналогичного «подвига» двадцатилетней давности.
Штурман достаёт сухое обмундирование. Надо принять лекарство - разливаем по кружкам остатки «Охотничьей». Предлагаю тост: «За день Военно-Морского Флота Монголии». Наш пассажир улыбается, он хорошо понимает по-русски, учился в Москве.
Пока мы приводим себя в порядок, со стороны Ханха подъезжает «буханка». В машине монгольские пограничники с семьями. Наш пассажир что-то у них спрашивает, они с готовностью отвечают. Водитель говорит, что у него вышел из строя ступичный подшипник и спрашивает: нет ли у меня запасного. Достаю из багажника запасной и отдаю ему.
Преодолев по дороге без приключений ещё пару подобных бродов, глубокой ночью добираемся до Ханха. Ночевали в гостинице монгольского погранотряда, наш попутчик, оказалось, имеет непосредственное отношение к монгольским силовым структурам.
День 27
Утром в пограничной гостинице я забыл ещё одну вещь, весьма ценимую штурманом: её небольшую, уютную походную подушку. Верная примета: мы обязательно приедем в Монголию ещё раз! Наш попутчик просит подвезти к дому его коллеги. Там нас радушно встречают, и усаживают завтракать. Пока мы со штурманом запиваем «цаем» козий сыр и брусничное варенье, наш знеакомый удаляется в соседнюю комнату и через пять минут оттуда появляется представительный джентльмен в белой рубашке с галстуком и в строгом деловом костюме. У него сегодня важная международная встреча и он нам очень благодарен за помощь. Прощаемся с нашим попутчиком и желаем ему удачи в переговорах.
Пограничный пункт ещё закрыт и мы коротаем последние часы на монгольской земле на высоком берегу Хубсугула. Уезжать не хочется. Становится грустно.
ДО СВИДАНИЯ МОНГОЛИЯ, МЫ ЕЩЁ ОБЯЗАТЕЛЬНО ВЕРНЁМСЯ!
Переход границы занял около часа, причем большую часть времени на российской стороне. Колёса «Испаньолы» легко шуршат по асфальту, но что-то не очень радует ровная дорога. Жалко сознавать, что путешествие подходит к концу, хотя до дома и более пяти тысяч километров. Несколько поднимает настроение вид величавых Саян. Красивые горы! Появилось мысль, что не плохо было бы попутешествовать по этим местам. Вот только где взять столько свободного времени?
На берегу священного Байкала делаем небольшой привал. Умылись прохладной водой. Помочил колёса «Испаньолы» байкальской водой, пусть попробует вкус «славного моря». J
На одном из поворотов серпантина небольшой местный рынок с видом на Байкал. Покупаем пару омулей горячего копчения на обед и десяток холодного – в дорогу. После обеда понимаем, что нужно было брать больше.J
В городе Шелехове некоторое время разыскиваем, Владика Скорнякова, моего монгольского рыбацкого наставника. Он переехал, а нового адреса у меня нет. С помощью соседей находим сначала его дочь Алёну. Последний раз я видел Алёну худенькой девчёнкой, а теперь у нее уже двое сыновей школьного возраста. Все вместе едем в гости к Владику. Короткая теплая встреча, фото на память, к сожалению, нам нужно ехать дальше. Внуки Владика не хотят вылезать из УАЗика: мальчишки - есть мальчишки.
День 28
Программа-максимум дня - Красноярск. Но доехать до него в этот день, нам было не суждено. «Испаньола» вновь «закозлила» носом. Очередная «Плаза» отдала богу душу всё тем же способом – обрыв нижнего уха. Попытки найти амортизатор в придорожных магазинах автозапчастей не увенчались успехом. Вопрос: «У Вас есть передний амортизатор на УАЗ с пружинной подвеской?», вызывал у продавцов в лучшем случае недоумение. Все работники прилавка смотрели снисходительно и по очереди пытались убедить меня – «чайника», что на УАЗиках все амортизаторы одинаковы. Даже сделал небольшой крюк в райцентр Черемхово, надеясь более широкий ассортимент и компетентность районных торговцев автозапчастями, но безрезультатно. Ехать без одного переднего амортизатора не только некомфортно, но и небезопасно.
Сворачиваем на берег сибирской речки с подмосковным названием Ока и делаем большой привал. Достаю предусмотрительно не выброшенный в Монголии сломанный масляный амортизатор, разбираю и промываю его.
Все детальки на месте. Собираю шток, на совесть накерниваю гайку, заливаю Декстрон-2, припасённый для ГУРа. Гайку резервуара затягиваю самодельным ключом. Можно ехать дальше, но сначала – честно заработанный обед.J По ощущениям, восстановленный амортизатор работает даже лучше своего более стойкого родного брата. До Красноярска мы в этот день не доехали. Заночевали по пути в провинциальной гостинице с цыганами.
День 29
Дорога от Иркутска до Красноярска худшая из всех пройденных нами российских дорог. На ней имеется несколько не заасфальтированных участков общей протяжённостью километров 150. На запад поодиночке и целыми колонами пролетают праворульные «японки» с транзитными номерами. Количество машин с правым рулём на востоке страны таково, что там впору вводить левостороннее движение.
Ночлег нашли в большом кемпинге на выезде из Красноярска. Вместе с нами ночевала группа почтенного возраста немцев, возвращающаяся из Китая на 14 кемперах.
День 30
Немцы выехали раньше нас. Через некоторое время мы догнали их организованную колону. Впереди командир на Фольцвагене-Транспортёре. Едут в своё удовольствие, никуда не спешат. Вот у кого времени достаточно!
Ближе к вечеру проехали Новосибирск. Когда пробирались по его окраинам, у меня не проходило ощущение, что уже где-то видел такое же безобразно-бардачное дорожное движение. Потом вспомнил: в Улан-Баторе!
На ночлег устроились в новом придорожном комплексе с гостиницей, автосервисом и баром-рестораном. В уютном баре на выбор свежее светлое или тёмное пиво, которое варят тут же на небольшом пивзаводе. Процесс приготовления пива можно наблюдать непосредственно из бара через окно в общей с заводиком стене. Хорошо посидеть вечером после длинной дороги с кружечкой прохладного тёмного пивка!
Больше мотелей хороших и разных!
День 31
Хорошо нам знакомая дорога от Новосибирска до Омска пролетает незаметно.
Казахстан мы традиционно объезжаем: все, с кем мы обсуждали маршрут, в один голос советовали туда не соваться. Дорога через Петропавловск немного короче по километражу, но гораздо длиннее по времени: нужно пройти четыре малоприятных таможенных процедуры.
Дорога от Омска до Тюмени в плохом состоянии. Во многих местах идёт ремонт. Где-то после Ишима пережил несколько неприятных минут. Меня пыталась прижать к обочине праворульная Тоёта без номеров. Ничего доброго в намерениях её пассажиров не наблюдалось. Когда-то я читал статью, о том куда правильнее бить машину, чтобы столкнуть в кювет: вроде в переднее колесо. Прибавляю газу и покрепче сжимаю руль. Появляется встречная фура и Тоёта отстаёт, уступая ей дорогу, а затем делает ещё несколько попыток прижать меня к обочине. Дорога переваливает через пригорок, в лощине вижу машину ДПС, останавливаюсь возле. Тоёта пролетает мимо. Объясняю инспекторам ситуацию, по реакции вижу, что для них это далеко не новость. Жаль, нет ружья!
Ночевали в кемпинге «Русич» недалеко от Омутинска.
День 32
В этот день без приключений перевалили Уральский хребет. На ночлег устроились в Пермской области в придорожной гостинице «Дунья» недалеко от Кунгура. Кэмпинг не самый комфортабельный, зато очень дружелюбный и обходительный персонал. Принимали нас, как родных.
День 33
Заехали в Пермь. Зашли в церковь, где в далеком 1959 году крестили девочку Лену, которая сейчас выполнят почётные обязанности штурмана нашей экспедиции. Поставили свечки за здравие родных и близких.
К вечеру неспешно добрались до пригородов Казани. Ночевали в мотеле.
День 34
29.08.2005 г.
Туманным утром начинаем наш финишный рывок. Казань остается в стороне. Внезапно многоголосый вой сирен заставляет всех прижаться к обочине. Мимо нас в сторону Москвы проносится колона бело-синих Мерседесов с мигалками. Стражи порядка возвращаются с празднования 1000-летия Казани. По ощущениям скорость не ниже 150-ти. Невысоко в небе прострекотала вдоль дороги пара МИ-24. Через некоторое время наблюдаем на обочине ещё один патрульный мерс, но уже сильно побитый. Видимо кто-то не успел уступить дорогу.
Недалеко Гороховца делаю фото на память у монумента с танком ИС-3.
Дорога от Нижнего Новгорода до Москвы практически на всём протяжении имеет четыре полосы. Осталось несколько небольших участков со старым покрытием, ремонтные работы на границах которых создают многокилометровые пробки.
На дороге прибавилось машин, а вдоль дороги – рекламных плакатов. Москва уже близко. Поздним августовским вечером мы медленно въезжаем во двор нашего дома.
Всё, мы приехали!
Послесловие
Путешествие, о котором так долго говорилось в нашей семье, свершилось! Поездкой все остались довольны. За 34 дня пройдено 13782 км, из них 3439 самых интересных по Монголии. Затраты составили около 60000 рублей, из них на бензин – приблизительно 31000. Нашим детям, добиравшимся до Монголии сначала самолётом, а затем поездом, поездка обошлась примерно по 30000 рублей на каждого.
Придорожный сервис по России – явление состоявшееся и развивающееся. Необходимо только помнить, что летом становиться на ночлег лучше пораньше.
Во время путешествия мы старались наносить как можно меньше ущерба природе. Весь свой, а порой, и чужой мусор увозили с собой.
Специальная подготовка машины включала в себя установку лебёдки и вывод вентиляции мостов и раздаточной коробки под капот. Задние сидения были сняты. Брали с собой две 10-ти литровые пластиковые канистры для воды и три 20-ти литровые стальные для топлива. Как показал опыт, в Монголии достаточно заправок, и можно смело ограничить резерв горючего одной 20-ти литровой канистрой. 92-ой бензин есть на половине заправок. У меня получилось пользоваться 76-м с добавлением октан-бустеров.
Самыми востребованными запчастями оказались передние амортизаторы. Причина выхода их из строя - низкое качество и отвратительная сборка.
Для навигации мы использовали бумажные карты и спутниковый приёмник Garmin GPS 12.
Хочется повторения путешествия. И, думаю, оно состоится в следующем году.
Удачи всем и приятных путешествий!
|
Часть 3 |
