|
Часть 2 |
День 15
11.08.2005 г.
День посвящён достопримечательностям Улан-Батора. К 10 часам подъехал на стареньком Мерседесе Эрка – наш гид. Дети покатались с ним день назад и остались очень довольны. Эрка учился в Ленинграде и хорошо говорит по-русски. Отправляемся всей компанией, дети на Мерседесе, мы с Леной на УАЗике.
Первым делом заезжаем на мойку. Пока работники сервиса смывают с «Испаньолы» шеститысячикилометровую российско-монгольскую грязь, мы осматриваем достопримечательности резиденции Богдо-хана, последнего хана Монголии. Очень интересное историческое место.
За 6 лет монгольской службы побывал в Улан-Баторе раз 5, и только единожды удалось побродить по его улицам часа четыре. Можно сказать, что я открывал его для себя заново. В столице Монголии есть, что посмотреть. Назову лишь то, что советовал нам Дамдинжав. Во-первых, упоминавшаяся выше резиденция Богдо-хана; во-вторых – Гандан – главный буддийский монастырь Монголии;
в-третьих - отель «Монголия», там воспроизведена обстановка древней столицы Монголии Карокорума. Из музеев: Центральный, музей Религии и Историко-этнографический. Также Дамдинжав сходить с сауну «Гоби», расположенную в 3-м микрорайоне.
К сожалению, на музеи времени у нас не осталось, думаю обязательно побываем в следующих поездках. Еще мы посетили монумент советским воинам на склоне горы, откуда открывается панорама практически всего города. Ну не мог я проехать равнодушно мимо «тридцатьчетвёрки» на постаменте!
Дорожное движение в Улан-Баторе лихое, нужно смотреть в оба, у меня создалось впечатление, что к правилам здесь относятся ещё пренебрежительней, чем в Москве. Но аварию мы видели только одну и без серьезных последствий. Может быть, нам просто повезло. Заезжаем в банк чтобы обналичить карточки.
Перекусить Эрка повез нас в китайский ресторанчик, дети там уже были, им понравилось.
После ресторана мы направились в отель «Монголия», в котором есть репродукция части города Каракорума, древней столицы Монгольского ханства.
Во дворе отеля есть копия фонтана, сооружённого пленным французским мастером. По легенде, во время праздника из четырех драконьих голов фонтана текли кумыс, вино, мёд и пиво.
После отеля прошу Эрку отвезти меня к месту, где располагался штаб армии, куда я, новоиспечённый лейтенант, приперся с чемоданом в далеком 1980 году за назначением. Именно тогда мне выпала счастливая карта служить в Булгане, поскольку менее «престижные» южные места уже были укомплектованы ранее прибывшими выпускниками. Помню, после получения назначения и проездных документов мне пришлось провести ночь в «пересылке», так называли деревянный барак, используемый в качестве гарнизонной гостиницы. Второе и более точное название – клоповник.
Издали за забором я увидел пустые глазницы выбитых окон двухэтажных корпусов бывшего штаба армии. Вокруг всё место занимал рынок строительных материалов. Не нашёл я и следов танка БТ, который еще со времен Халхин-Гола стоял на постаменте перед зданием штаба.
Недалеко находится единственный в мире дом-музей маршала Г.К. Жукова, которого монголы очень почитают.
Темнело, и мы направились обратно к китайскому ресторанчику, где должны были встретиться с водителем машины, которую мы арендовали для нашего дальнейшего путешествия. Водителя звали Баска, а машина оказалась Тойота-Хариер. Вообще-то мы планировали арендовать УАЗик-буханку, но в последний момент что-то случилось с её водителем и нам предложили несколько дороже Хариер. Честно говоря, немного расстроился, потому что проходимость паркетника могла спутать наши планы по посещению труднодоступных мест.
Но зато мы, как позже оказалась, приобрели хорошего товарища в лице Баски. А с бездорожьем, хоть и не без труда, сообща справились.
День 16
Утром девчонок приходится подгонять, расслабились в отпуске, никуда не спешат. Рассчитываюсь за номер карточкой Visa Первого Чешско-Российского Банка.
В назначенное время подъезжает Баска. Сегодня наша цель озеро Огий-Нур. Это километров 300 к западу от Улан-Батора. Большая часть пути – асфальт. По пути встречаем стадо верблюдов. Дети их еще не видели в таком количестве и радируют нам, что желают пофотографировать. Делаем паузу в пути.
На обед останавливаемся в Дашинчелене. В местном гуанз заказываем бозы. Естественно их должны ещё состряпать. Штурман не может удержаться и идет на кухню помогать. Через некоторое время возвращается и берет из машины лук, по её мнению монгольские повара на луке экономят. А если лука недостаточно, то бозы-манты получаются сухими.
Надо сказать, что дома мы часто делаем манты. Лепить манты нас научили наши соседи, когда мы служили в Монголии. В нашем бараке существовала традиция, когда подходит время возвращаться на Родину, дарить кое-какие вещи на память тем, кто остаётся. Так у нас появилась большая алюминиевая кастрюля-пароварка, в просторечье – «мантышница», которая исправно служит нам до сих пор. Мой штурман большой специалист по мантам, и естественно не могла устоять от соблазна перенять секреты монгольских бозных дел мастеров. (Видео – 0,4 Мб)
Через некоторое время сочные бозы были готовы, лука оказалось в самый раз, мы сытно пообедали и двинулись дальше.
По пути замечаем несколько юрт и большой табун лошадей возле.
Подъезжаем, чтобы купить кумыса. Хозяева показывают нам, как доят кобылиц. Чтобы кобыла не волновалась, к ней подводят её жеребёнка. Как только жеребёнок начинает сосать молоко, его быстро оттесняет доярка. Жеребята были очень славные, и девчонкам захотелось запечатлеться вмести с ними.
Белый жеребёнок оказался не только славным, но и пугливым, пытаясь вырваться, он наступил Тане на ногу. А может, он просто хотел познакомиться? J
Ближе к вечеру разбиваем лагерь на берегу озера Огий-Нур, ужинаем и уставшие заваливаемся спать. Ночью дул сильный ветер, опять привязывал палатку к УАЗику.
День 17
Утром первым делом накачиваю лодку, ставлю мотор. Отправляемся рыбачить вдвоем с Баской. Даю ему спиннинг, показываю, как забрасывать, как делать проводку. Пока показываю, попадается приличный окунь. Баска освоил науку быстро, и вот он уже вытаскивает хорошую щучку.
Через полчаса направляемся к берегу, делаем замену: я отправляюсь чистить рыбу, а Баска принимает на борт ребят и вместе они возвращаются блеснить окуней и щук дальше. Надо сказать по обилию рыбы с Монголией может соперничать разве что Нижняя Волга. Немного про рыбалку в Монголии я ранее писал здесь. Огий-Нур вообще можно рассматривать как некий тренажёр для начинающих рыболовов. Парни, а затем и девчонки получили массу эмоций, доставая спиннингом из воды полосатых разбойников и зубастых хищниц. Надо сказать, что большинство водных обитателей под бдительным наблюдением члена партии «зелёных» Танечки вновь обрели свободу. За исключением тех, которые были банально съедены за обедом и ужином. (Видео – 4,5 Мб)
Ближе к полудню возле юрточного комплекса в паре километров от нас замечаем некоторое оживление. Прилетел вертолёт, затем по берегу промчался УАЗик с мигалками. К нам на мотоцикле подъехал егерь, мы заплатили необходимые взносы, а егерь сообщил нам, что на озеро прилетел отдохнуть президент Монголии.
На нас, как и на отдыхающих вокруг озера монголах, это событие практически никак не отразилось.
Вечером был красивый закат и красная вечерняя радуга.
Уезжать не хочется. Собрались ближе к обеду. Сегодня берем курс на север, к местам, где я рыбачил 20 лет назад.
Проезжаем по живописному деревянному мосту через реку Орхон.
Через некоторое время делаем остановку в небольшом населённом пункте. Наше внимание привлекает полуразрушенный буддийский храм, этакая сельская церковь.
Эти старые стены, по-видимому, пережили эпоху борьбы с религией на монгольской земле. Потом когда, люди снова стали обращаться к своим богам, проще оказалась построить новый храм, который и белел невдалеке.
А среди полуразрушенных стен прохлаждались несколько яков, которые спокойно наблюдали за нами.
Тот, который с платочком на голове, явно был у них за главного. Подошедшая собака помахала нам хвостом, дети не упустили возможности погладить монгольскую псину и почему-то посчитав, что «бедная собачка» голодная, скормили ей банку тушёнки.
Сегодня пасмурно, где-то впереди идёт дождь. Местность вокруг представляет собой холмистую степь. То и дело попадаются отшлифованные ветром и дождями округлые скалы, как будто растущие из-под земли. Возле одной останавливаемся поснимать. Который раз удивляемся богатству фантазии матушки-природы.
Вечереет, и к заветному месту на Орхон-реке мы явно не успеваем. Тем более что дорога туда представляет собой каменистую колею с крутыми подъёмами и спусками.
Решаем остановиться на ночлег в аймачном центре Сайхан. Подъехали к местной гостинице. Девочка, находившееся там сообщила, что места есть, но надо подождать хозяйку. Через некоторое время появилась хозяйка с большим алюминиевым бидоном. Первым делом хозяйка угостила нас кумысом. По-монгольски кумыс называется айраг. С удовольствием выпиваю пиалу айрага, потом ещё одну. Пока ожидаем заказанный ужин (бозы), хозяйка расспрашивает нас через Баску, откуда мы и куда направляемся. В свою очередь она рассказывает нам, что содержать гостиницу ей помогают пять дочерей. Ещё у неё есть маленький сын.
За разговорами успеваю выпить еще несколько чашек понравившегося кумыса. Надо сказать, что кумыс имеет крепость темного пива, и в моем теле «такая приятная легкость образовалась». В очередной раз хозяйская дочь протягивает мне не маленькую пиалу, а здоровую чашу айрага. Делаю пару глотков и хочу поставить на стол. Девушка улыбаясь что-то говорит. Баска переводит, что по обычаю нужно допить до дна, а если не можешь, то нужно исполнить какую-нибудь песню.
Сначала я хотел возразить, что мы, мол, так не договаривались, но потом подумал, а почему бы нет? Вообще-то, на ухо мне наступил не один медведь, хорошо я пою только в большой компании хором или в строю и погромче, когда нельзя разобрать кто там в лес, а кто по дрова. Чтобы решиться на сольное исполнение, мне нужно набраться храбрости. Ну а поскольку «храбрости» я уже набрался не одну пиалу, то решил порадовать наших новых монгольских друзей песней, без которой не обходится ни одно застолье мужчин, имевших какое либо отношение к танковым войскам. Как вы уже догадались, речь идет о песне «На поле танки грохотали…» из одного из лучших фильмов про войну «На войне, как на войне». Жена и дети, которые эту песню, естественно, знают наизусть, меня дружно поддержали. Хозяева нам так же дружно поаплодировали, когда словами: «… и шлем танкиста мне дала-а» мы закончили наш шедевр хорового пения. Девушка-монголка потянулась чтобы забрать у меня огромную чашу с кумысом, но мне что-то расхотелось её отдавать и я с удовольствием, под всеобщий смех, основательно приложился к божественному напитку.
Настала очередь хозяев развлекать нас. Монгольские песни протяжные и мелодичные, а петь монголы умеют и любят. И даже неплохо гастролируют по миру. Весной 2005 встретил в Нюрнберге ансамбль горлового пения из Монголии. В этом виде вокала они настоящие мастера. Ребята дружно откликнулись на «Сан байну!». Попытались пообщаться с ними по-английски, но вскоре выяснилось, что удобней всё же по-русски.
Еще нам показали красивую игру, смысла которой я так до конца и не понял. Играют два человека, делая знаки друг другу руками и при этом напевая ритмичную мелодию. Необходимо логически угадать действия соперника, который пытается сбить игрока с толку. Штурман, более близкая к школьникам младших классов, сказала, что это напоминает игру «камень - ножницы - бумага». (Видео – 0,6 Мб)
Тут подоспел ужин, и вскоре мы сытые, усталые и довольные разошлись спать.
В общем, вечер удался.
Позже мы узнали, что самый лучший кумыс в Монголии готовят именно в Сайхане. Это связано с произрастающими в его окрестностях особыми травами. Жаль, что мы не запаслись лучшим айрагом впрок.
День 19
Утром проводить нас собралось всё большое гостеприимное семейство. Делаем снимок на память, вновь обмениваемся адресами.
До намеченной точки совсем недалеко, и к полудню, преодолев немногим более полусотни километров среднего бездорожья, мы разбиваем лагерь в живописном устье «комдивского» ручья. Своё название он получил в честь нашего комдива, страстного охотника, любившего поохотится в богатой дичью долине ручья.
С моими друзьями мы часто приезжали на этот ручей порыбачить. Особенно хорошо было рыбачить в устье. Весной и осенью, когда вода в Орхоне была светлая, хорошо ловился хищник: таймень, ленок, щука. Летом, во время дождей вода в реке мутнеет, и спиннинг становится бесполезным. Тогда лучшая рыбалка удочкой на ленка и хариуса, которые кормятся падающими в воду насекомыми в самом ручье. Неплохо также ловить в самом устье, где прозрачная ручьевая вода смешивается с мутной речной. Именного на границе «светлого» и «темного» на глухую оснастку часто попадались ленки за 2 кг.
В укромном месте в устье у нас было организовано некое подобие базы, где мы прятали нехитрый походный скарб: кружки, чайник, котелок для ухи, саперную лопатку и другие мелочи, чтобы не возить это добро каждый раз на мотоциклах. (Видео – 0,5 Мб)
Мотоцикл это вообще отдельная песня… Для офицеров нашей дивизии он был символом свободы. Имея мотоцикл, ты имел возможность вырваться за пределы гарнизона на рыбалку, совершать семейные вылазки на природу, просто наслаждаться бьющим в лицо свежим степным ветром на бескрайных монгольских просторах. Конечно, не зимой в ‑40 J.
Мотоциклетизация офицерского состава не слишком поощрялась дивизионным начальством, и периодически возникали различные компании по борьбе с двухтактными «мустангами»: то не давали ездить в шлемофонах вместо касок, то пытались наладить регистрацию с выдачей номеров (до сих пор помню свой - БУ 01-11), тот запрещали ездить по проселкам (мол пыль ветром на городок несет), то наоборот по асфальту (разбиваете тут дорогу для УАЗиков, понимаешь!), но полностью задушить стремление к свободе не так и не смогли. Мотоциклов с каждым годом из Союза привозили всё больше. Справедливости ради надо заметить, что у командования для претензий имелись основания. Сесть пьяным за руль двухколесного друга для многих было обычным делом, а пару раз нетрезвое лихачество оборачивалось трагически. Естественно, начальство за это никто по голове не гладил. За потери в мирное время, какими бы они не были, спрашивали строго.
Основу личного мотоциклетного парка нашей дивизии составляли доступные, недорогие и ненадежные «Восходы», было немного «Минсков», еще меньше «ИЖей» и пару «Уралов» с коляской. Я тоже сначала хотел купить новый «Восход», но первые отпускные быстро кончились, и мне пришлось довольствоваться купленным у знакомых по случаю за 200 рублей подержанным «ИЖ-Планета». Мотоциклетного опыта у меня не было, но желания довести до ума своё первое транспортное средство, было хоть отбавляй. Большую помощь оказал журнал «За рулем», который я выписывал вместе с «Зарубежным военным обозрением» и обязательным для руководителя группы политзанятий «Коммунистом Вооружённых Сил». Одно время в «За рулем» была рубрика: «Страничка мотоциклиста» - просто кладезь знаний и пособие по приведению в божеский вид двухтактного и двухколесного коня. Подписывался по этой страничкой «Инженер Э. Коноп». Те, кто тогда имел звание «инженер», гордились этим званием и не стеснялись им подписываться. Сегодня с такой же гордостью представляются: «менеджер», «генеральный директор». Кстати, в моем первом дипломе написано: «Инженер по эксплуатации колесных и гусеничных машин». Так что заявляю, что формально я тоже инженер, но в душе – чисто эксплуататор J.
Благодаря автору зарулёвской «Странички…», многие мотоциклетные премудрости становились ясными и понятными. Карбюратор, зажигание, подвеска: все переставало быть «вещью в себе». А каково было с умным видом произнести по слогам слово «де-то-на-ция», хотя все вокруг наперебой пытались доказать, что это стук пальцев. Выкрашенный танковой краской и облагороженный разными прибамбасами, вроде многоискрового зажигания, указателя температуры и электровентиляторов принудительного охлаждения двигателя, мой верный «ижачёк» неизменно приводил в восторг монголов, которые приговаривали: «Военный ИЧ! Сайн ИЧ!!! » (Военный ИЖ! Хороший ИЖ!). При этом они восхищенно цокали языками, не забывая также пощелкать всеми тумблерами на фаре и покрутить пальцем вентиляторы. Часто просили покататься. Я не отказывал. Пока они накручивали круги на мотоцикле, я с удовольствием катался на их лошадках.
Мотоцикл ИЖ-Планета, как впрочем, и УАЗик, у монголов культовое транспортное средство. Оба этих механизма объединяет простота, надёжность, неприхотливость и проходимость. На своем «ижаке» я умудрялся ездить по горным козьим тропам, и ни разу не было случая, чтобы он меня подвел. А один мой приятель однажды 20 км толкал свой «Восход».
Но вернемся на двадцать лет вперёд (назад в будущее J!). Чтобы проехать к нашей старой базе нужно форсировать ручей и преодолеть небольшой перевал. Мы играючи проскакивали эти последние 200 м а мотоциклах, но пытаться повторить этот путь сегодня на «Тойоте –Хариер» было весьма проблематично. Поэтому решили не рисковать и разбили лагерь рядом с устьем в более доступном месте. Поставив палатки, мы с Баской прошлись со спиннингами по моим старым рыбным местам. Вода мутная и довольно высокая, поэтому особых иллюзий я не питал. Но в душе надеялся: а вдруг таймень? Но, увы, чтобы поймать тайменя, нужно приезжать в сентябре-октябре или весной. Перестав безрезультатно хлестать воду, начали готовиться к праздничному ужину, благо и без рыбы продуктов у нас было достаточно.
Накрыт праздничный стол. Достаю специально припасенную для такого случая фляжку водки «Пехотной». (Видео – 1 Мб) Давно я мечтал побывать на этом месте…
После ужина решили соорудить костёр. Невдалеке заметил пару сухих стволов и решил опробовать купленную специально для похода бензопилу. Stihl работает безукоризненно. Вижу явную заинтересованность Баски и передаю бензопилу, предварительно надев ему рукавицы и щиток, а также жестами проведя инструктаж по мерам безопасности. Баска освоил инструмент за минуту, а ещё через десять он подносил к костру напиленные поленья.
После пила отошла к Сереге, и он наделал из сухостоя стульчики со спинками. Серёга - участник нескольких археологических экспедиций и в плане обустройства походного быта просто талант!
День 20
С утра налаживаю удочки для рыбалки в ручье. Ловим кузнечиков. Перед рассветом на траве был иней и замерзшие квёлые кузнечики становятся легкой добычей. Позже, согретые солнышком, они так просто в руки не даются. Днём ранее прошёл дождь и вода в ручье мутновата, но за клев я опасался зря. Ленок и хариус были на месте. К полудню мы наловили достаточно и для обеда и для ужина.
Поднимаюсь к месту под скалой, где двадцать лет назад был домик ламы-отшельника. (Видео – 0,5 Мб) По легенде лама лечил больных людей, протягивая их через вертикальную пещеру, по стенкам которой стекает мумиё. Домика уже нет, на его месте обо. Лестницы в пещеру тоже нет.
Прогулялся к месту нашей бывшей рыболовной «базы». Побродив немного, нашёл наш тайник с чайником, (Видео – 0,5 Мб) двумя кружками и саперной лопаткой. У лопатки сгнил черенок, а чайник и кружки в приличном состоянии.
Камень, под которым это все лежало, немного переместился вниз по склону и чуть придавил чайник. Сначала хотел взять это добро на память, но, подумав, положил всё обратно - пригодится, когда снова приеду сюда! J
В хвойном лесу на склоне много засохших лиственниц: последствия нашествия жука короеда из Сибири. Но уже много молодой зелёной поросли – природа не сдаётся!
На мой взгляд, дикий животный мир Монголии оскудел. 20 лет назад в каждую поездку на «комдивский» ручей минимум пару раз сталкивались с дикими оленями, через 200 – 300 м из под ног взлетали выводки куропаток, на сопках любопытные тарбаганы, готовые в любую секунду сигануть в свои норки, провожали взглядами наши мотоциклы. Ночью вокруг стоянки раздавалось похрюкивание, а утром мы находили разрытий явно не птичками дёрн. Однажды ночью метрах в тридцати мы заметили сверкающие в отблесках пламени костра чьи-то глаза и подумали: наверное, это небольшой олень. Но это был волк, которого привлек запах выпотрошённой рыбы. Правда, совсем близко к костру волк подойти не решился.
В этот раз оленей мы вообще не встретили, куропатки попались всего раз, а из трех тарбаганов, которых мы видели, к одному уже подкрадывался охотник. Монгол, знакомый с «новым» монгольским туристическим бизнесом, рассказал, что американские туристы после тура загружают в самолёт окровавленные мешки с добытыми трофеями. Конечно - официально и, естественно - за большие деньги. Вот только большие - для кого? Сможет ли природа Монголии долго противостоять натиску богатых убийц?
Вечером снова сытный ужин. Костёр. Звезды. Лунная дорожка на воде…
День 21
«Время рушит гранитные замки,
И заносит песком города…»
( к/ф. «Ах, водевиль, водевиль!»)
Пора прощаться с заветным местом.
Наш путь лежит к бывшему месту дислокации танковой дивизии. Обедаем в аймачном центре городе Булган. После полудня сердце начинает биться учащённо – подъезжаем к посту ВАИ на бывшей границе гарнизона. Теперь это кучка битого кирпича и несколько высоких тополей, посаженных когда-то руками советских солдат.
Гарнизон, а вернее то, что от него осталось, представляет собой жалкое зрелище. Руины. Траншеи от выкопанных труб. Спиленные деревья. Становится грустно. MobiCom работает, звоню другу-сослуживцу в Москву.
Подъезжаем к месту, где когда-то 20 лет назад стоял наш барак с номером 5, над которым мой весёлый друг (которому только что звонил) мелом приписал «сарай». Зато в деревянных бараках зимой было гораздо теплее, чем в кирпичных трёхэтажках.
Один из трёх посаженных Леной тополей жив, разросся, а ведь был таким тоненьким прутиком! (Видео – 0,7 Мб) Бродим по месту, где была наша квартира, вспоминаем, где что находилось.
Разыскиваем фундамент хирургического отделения военного госпиталя, в котором Танечка появилась на свет более двадцати лет назад.
Походили немного по хорошо сохранившемуся плацу танкового полка, в котором я начинал свою службу. Жёны и дети офицеров часто бывали гостями в частях во время торжественных мероприятий по случаю Дня Победы, Дня Советской Армии или Дня Танкистов. (Видео – 4,5 Мб)
Немного обидно за разруху, которую устроили местные жители в бывшем гарнизоне. Ведь, кажется, всё можно было использовать более рационально.
Но если подумать, то это только кажется так. Чтобы обеспечить двадцатитысячный городок, находящийся от железной дороги в 120 км, всем необходимым, нужны серьезные усилия. Только за углем для котельных ежедневно десятки самосвалов совершали многокилометровый марш и не по асфальтовым дорогам. Короче, все влетало в копеечку. Богатый Советский Союз мог себе это позволить. А вот Монгольский госхоз, которому передали городок – нет. В первую же зиму паровое отопление неизбежно вышло из строя. Все дивизионное хозяйство просто оказалось никому не нужным.
И городок умер естественной смертью. И это хорошо, что монголы нашли подходящее применение его останкам. Здания неспешно разбирались по кирпичику. Весь металлолом был вывезен видимо в Китай (я не нашёл даже безнадежно застрявший в береговом песке 40-тонный тягач). Забор с военного городка я позже заметил вокруг буддийского храма. Подумал я так, и успокоился. Но вечером все равно хорошо выпил…
На прощание фотографируемся на фоне двугорбой сопки. Она называется сопкой заменщика.
В мае, те кто заменяется в текущем году, вывешивали на ней разноцветные флаги. Двадцать лет назад я снимал эту сопку с разных ракурсов и в разное время года. Получилась вот такая галерея:
Ночевали в Булгане.
В этот день отмечалось 80-летие местной школы и приехало много бывших выпускников. Школа носит имя героя гражданской войны партизанского командира Петра Щетинкина.
Ночлег нашли с трудом. Булган оказался для нас негостеприимным. И своего друга Бадорча я не нашёл, он переехал в Эрдэнэт. Не слишком весёлый день.
Завтра расстаёмся с детьми: они возвращаются в Улан-Батор, а мы продолжаем свой автопробег по Монголии.
|
Часть 2 |
